|
Раскольников
Раскольников
Задание 1
«Руки его были ужасно слабы; самому ему слышалось, как они,
с каждым мгновением, все более немели и деревенели. Он боялся, что выпустит и
уронит топор... вдруг голова его как бы закружилась».
«Он вынул топор совсем, взмахнул его обеими руками, едва
себя чувствуя, и почти без усилий, почти машинально, опустил на голову обухом.
Силы его тут как бы не было. Но как только он раз опустил топор, тут и родилась
в нем сила...»
«...он был в полном уме, затмений и головокружений ума не
было, но руки все еще дрожали. Он вспомнил потом, что был даже очень внимателен
и осторожен, старался все не запачкаться. Ему вдруг опять захотелось се бросить
и уйти...»
«Ему вдруг почудилось, что старуха, пожалуй, еще жива и еще
может очнуться... он побежал назад, к телу, схватился за топор и замахнулся еще
раз над старухой, но не опустил. Сомнений не было, что она мертва».
После второго убийства:
«Страх охватывал его все больше и больше, особенно после
этого второго, совсем неожиданного убийства. Ему хотелось поскорее убежать
отсюда...»
«... Отвращение особенно поднималось и росло в нем с каждой
минутою..."
«Какая-то рассеянность, как будто даже задумчивость стала
понемногу овладевать им: минутами он как будто забывался или, лучше сказать,
забывал о главном и прицеплялся к мелочам...»
«.... Мучительная, теплая мысль поднималась в нем – мысль,
что он сумасшествует, и что в эту минуту не в силах ни рассудить, ни себя
защитить, что вовсе, может быть, не надо то думать, что он теперь думает...»
«...Боже мой! Надо бежать, бежать! – пробормотал он и
бросился в парадную».
Отношение к Радиону Раскольникову меняется не очень резко:
если раньше вы считали это намерение злом во имя добра, то теперь вы чувствуете
себя сообщником, чувствуете то же, что и он сам. После этой опорной точки появляется
какая-то нить, соединяющая нас с героем.
Задание 2
Все люди разделяются на «обыкновенных» и «необыкновенных».
Обыкновенные должны жить в послушании и не имеют прав переступать закона.
«Необыкновенный человек сам имеет право разрешить своей совести переметнуть
через иные препятствия, и единственно в том только случае, если исполнение его
идеи (иногда спасительной, может быть для всего человечества) того потребует. По-моему,
если бы Кеплеровы и Ньютовы открытия впоследствии каких-нибудь помышлений никоим образом не могли бы стать известными людям
иначе как с пожертвования жизни одного, десяти, ста и так далее человек,
мешавших этому открытию или ставших бы на пути как препятствия, то Ньютон имел
бы право, и даже должен был бы обязан устранить этих десять или сто человек,
чтобы сделать известными свои открытия всему человечеству все, не то что великие,
но и чуть-чуть из колеи выходящие люди, т.е. чуть-чуть даже способные сказать
что-нибудь новенькое, должны по природе своей, быть непременно преступниками, -
более или менее, разумеется. Иначе трудно им выти из колеи, а оставаться в
колее они, конечно, не могут согласиться опять-таки по природе своей, а
по-моему, так даже и общины не соглашаться.»
«Я только в главную мысль мою верю. Она именно состоит в
том, что люди, по закону природы, разделяются вообще на два типа...»
|
 |
|
